Москва 2001

Из Назарета может ли быть что доброе?

Ин.1.4 б

"...заявить, что вопрос об изменении ка­лендаря в нашей Церкви не стоит."

из определения Священного Синода РПЦ от 17.02.97

ВВЕДЕНИЕ

Вопрос о неточности календаря волнует церковь давно. Еще в первой половине XIV века эту неточность заметил греческий ученый-иеромонах Матфей Властарь. Другой византийский ученый Никифор Григора предлагал и соответствующую календарную реформу, но император Андроник отклонил ее из опасения церковных смут ([13] приложение III с.21).

24 февраля 1582 г. римский папа Григорий XIII издал буллу "Inter gravissimas", предписывающую всей католической церкви с 5(15) октября текущего года перейти на новый календарь. В соответствии с расчетами каллабрийского врача и астронома Аллонзио Лилио, было решено отбросить из текущего счета дней 10 чисел и в дальнейшем годы от Р.Х., делящиеся без остатка на 400, считать простыми (не високосными). Эти меры приве­ли календарь в такое отношение к астрономическим данным, какое было в эпоху I вселенского собора, а также уменьшили скорость расхождения ка­лендаря с астрономией с 11мин. 14сек. в год до 27 сек. в год ( [11] ) .

В том же 1582г. Григорий XIII отправил в Константинополь посоль­ство с предложением принять новый календарь. Предложение это было от­вергнуто вселенским патриархом Иеремией. А уже в следующем году сос­тавлен в Константинополе собор, в котором кроме константинопольского участвовали также александрийский и иерусалимский патриархи, осудивший новый календарь как латинскую ересь ( [7] т.1 с.313). Поскольку этот же собор признал неправильность старого стиля и относительное преимущест­во, в этом отношении, нового ([13] приложение III с.21-22), следует по­лагать, что мотивы этого осуждения были, главным образом, политически­ми - отношения между Константинополем и Римом в то время оставляли же­лать много лучшего.

Став орудием католической пропаганды, новый стиль в течение четы­рех веков вызывал стойкую негативную реакцию в православном мире. Од­нако теперь, в свете улучшения отношений между Римом и православными церквами, что же мешает нам привести свой календарь в лучшее соответс­твие с небом? Этот вопрос в РПЦ активно обсуждался в течение всего XX (а отчасти и XIX) века. Собрав высказанные в ходе этой дискуссии аргу­менты в пользу каждого из вариантов решения календарного вопроса и оценив их сегодняшнюю актуальность, попробуем сделать вывод о возмож­ности для церкви реформировать свой календарь в нынешних условиях.

Асторномическая справка

Юлианский календарь был введен в обращение Юлием Цезарем в 46-м г. до н.э. Разработанный александрийским астрономом Созигеном, этот календарь фактически является усовершенствованием древнеегипетского календаря, хотя и содержит множество особенностей, свойственных кален­дарю древнеримскому. Год по древнеегипетскому календарю состоял из 365 дней ровно. Это приводило к отставанию календарных дат от сезонных яв­лений на 1 сутки каждые 4 года или, что то же самое, к пропуску одного года (по календарю по сравнению с природными явлениями) каждые 1460 (365x4) лет. Реформировать египетский календарь (в смысле его уточне­ния) пытались и некоторые фараоны и Птолемей III Эвергет (238 г. до н.э.), но осуществить эту реформу на практике удалось только Юлию Це­зарю ([10] с.50). Именно этот календарь, употреблявшийся в первые века христианства повсеместно (в отличие от всех прочих календарей, упот­реблявшихся наряду с ним в отдельных частях икумены) церковь приняла в то время как свой.

Однако вскоре это вызвало проблемы следующего порядка. Пасха, бу­дучи ветхозаветным праздником, имеет фиксированную дату лишь в еврейс­ком календаре - 15 нисана. Этот календарь отличается тем, что длитель­ность календарного года приводится в нем в соответствие с реальной не за счет добавления одного дня в високосные годы, а за счет добавления целого месяца; еврейский год всегда содержит целое число лунных циклов - 12 или 13. Поэтому, по юлианскому календарю, Пасха в разные годы приходится на разные календарные даты. Первые христиане праздновали Пасху вместе с иудеями, но очень скоро обнаружили потребность вычис­лять день Пасхи независимо от них. Иудеи в то время определяли день Пасхи так. Первым днем месяца считался день, когда на небе появлялась новая луна. Нисаном (первым месяцем года) этот месяц считали в том случае, если к его полнолунию успевал созреть ячмень, первый сноп ко­торого нужно было принести в жертву на Пасху. В противном случае его считали вторым адаром (адар - последний месяц года), а нисаном следующий ([13] прилож.V ч.Г). В полнолуние (15-е число) нисана праздновали Пасху. Почти сразу же христиане стали праздновать свою Пасху (Воскре­сение Христово) в ближайшее после иудейской Пасхи воскресенье. Однако вскоре большинство церквей совсем отказались от иудейского календаря и стали вычислять день Пасхи по-своему. Лидерами здесь снова оказались александрийские астрономы. Они выяснили, что ячмень в Палестине созре­вает приблизительно к дню весеннего равноденствия, а следовательно, раньше этого дня Пасха не бывает. Этот то день и приняли за раннюю границу Пасхи. Ближайшее после него полнолуние стали считать пасхаль­ным, а ближайшее после этого полнолуния воскресенье - Пасхой. Примерно такой порядок и зафиксирован в качестве общехристианского I-м Вселенс­ким собором (там же ч.Б).

В то время весеннее равноденствие приходилось на 21-е марта, и если бы юлианский календарь был абсолютно точен, оставалось бы на этой дате всегда. Однако юлианский год (365,25 суток) длиннее астрономичес­кого солнечного (365,2422 суток) на 11 с лишним минут. Это вызывает постепенное перемещение дня равноденствия на более ранние календарные даты со скоростью около 1 суток за 128 лет или, что то же самое, отс­тавание юлианского календаря от реальных астрономических данных с той же скоростью. Нетрудно посчитать, что к XVI веку (т.е. примерно за 1300 лет) это отставание составило 10 дней. Реформа Григория XIII в том и состояла, чтобы, во-первых, скорректировать эту накопившуюся ошибку (выбросив из календаря "лишние" дни), а во-вторых, так испра­вить систему високосов, чтобы в дальнейшем эта ошибка накапливалась как можно медленнее. Аналогичная ситуация сложилась в то время и в от­ношении луны. Благодаря неточности древних методов вычисления фаз лу­ны, расчетное полнолуние отошло к тому времени от истинного астрономи­ческого на 4-5 дней. Григорианская пасхалия отличается от александ­рийской тем и только тем, что исправляет эти ошибки. В вышеупомянутой булле "Inter gravissimas" эти нововведения объясняются следующим обра­зом: "Было заботою Нашею не только восстановить равноденствие на изд­ревле назначенном ему месте, от которого со времени никейского собора оно отступило на 10 дней приблизительно, и 14-й луне вернуть ее место, от которого она на 4-5 дней отходит, но и установить способ и правила, которыми будет достигнуто, чтобы в будущем равноденствие и 14-я луна со своих мест никогда не сдвигались." (цит. по [17] с.8-9).

К сожалению, исторически сложилось так, что юлианский календарь стал орудием прозелитической политики Рима в отношении православных церквей и, в этой связи, всегда был во всем православном мире крайне непопулярен. Поэтому уже в XIX веке стали составлять новые календари, которые, по мнению их авторов, могли бы стать общими для всех христи­ан. Собственно, отличались они только системой високосов, поскольку именно в ней полагалось отличие уже существующих календарей. Так, в 1864 г. проф. дерптского универ-та И.Медлер предложил считать високос-ными все годы, делящиеся на 4, кроме тех, которые делятся на 128 ([19] с.13). Такой метод счета до сих пор остается наиболее точным, посколь­ку дает ошибку в 1 день за 100000 лет ([10] прилож.I с.2). Другой вари­ант счета високосов предложил в 1899г. проф. с-петерб. унив-та товарищ председателя Русского Астрономического общества С.П.фон-Глазенап. Она представляет из себя поправку не к юлианскому, а к григорианскому ка­лендарю, заключающуюся в том, чтобы годы, делящиеся на 4000 также счи­тать простыми. Такой календарь дает ошибку в 1 день за 20000 лет (там же с.3). Еще один вариант поправки к юлианскому календарю предложил в 1922 г. югославский астроном Миланкович. Суть ее в следующем: послед­ние годы столетий, числа веков которых при делении на 9 не дают оста­ток 2 или б, считаются простыми. Календарь Миланковича принят констан-тинопольским совещанием 1923 года и применяется во многих православных поместных церквах ([5] с.170-171). До 2800 года он совпадает с григо­рианским. Ошибку в 1 день он накапливает за 42735 лет.

Место вопроса о календаре в Св. Писании

Ветхий Завет уделяет вопросу календаря немало внимания. Первая же заповедь, которая дается народу божьему, еще только собирающемуся со­вершить исход, содержит указания на то, каким должен быть у этого на­рода календарь: "Месяц сей да будет у вас началом месяцев; первым да будет он у вас между месяцами года." (Исх.12.2). Также, одна из запо­ведей Декалога содержит установление календарного характера: "Помни день субботний, чтобы святить его." (Исх.20.8). Указания на определен-ные календарные сроки содержат также предписания о праздновании празд­ников Труб (зихрун труа), Очищения (йом киппур) и Кущей (суккот) (Лев.23.24,27,34). Кроме того, каждое новомесячие полагается отмечать особой жертвой (Чис.28.11-14). Всего два из ветхозаветных праздников -начала и конца жатвы - празднуются не в определенные календарные дни, а когда созреют первые плоды и через семь недель после этого. Так, почти все ветхозаветные праздники непосредственно связаны с определен­ной системой счисления дней и месяцев, определение сроков их празднования вне этой системы не представляется возможным. Установление же всех этих праздников носит характер заповеди, так что вопрос о кален­даре для иудея - вопрос весьма важный. Жить по юлианскому или григори­анскому календарю он бы не смог, так как это помешало бы ему исполнять закон.

Совершенно иная картина открывается, когда мы переходим к Новому Завету. Во всем его корпусе нет ни одной (!) точной даты с указанием месяца и дня, тогда как в Ветхом Завете их весьма много (даже простое перечисление заняло бы слишком много места). Почему? Может быть еван­гелисты и апостолы по каким-либо причинам не могли точно датировать события, о которых писали? Это совершенно невероятно, поскольку одни из них сами были свидетелями этих событий, другие же писали непосредс­твенно со слов таких свидетелей. Во всяком случае, Матфей, который, как известно, записывал изречения Иисуса, несомненно мог записать и даты, когда они были произнесены. Может быть точная фиксация дат каза­лась священнописателям Нового Завета ненужной? Посмотрим, что они об этом говорят.

О "различении дней" говорит в Послании к Римлянам апостол Павел: "Иной отличает день ото дня, а другой судит о всяком дне равно. Всякий поступай по удостоверению своего ума." (Рим.14.5). Еще более опреде­ленно он высказывается в Послании к Галатам (приведем несколько сти­хов, так как здесь важен контекст): "Но тогда, не знав Бога, вы служи­ли богам, которые в существе не боги. Ныне же, познав Бога, или, луч­ше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас." (Гал.4.8-11). Итак, различение дней и наблюдение (по-русски вернее сказать - соблюдение) определенных сроков (то есть праздников) ап. Павел считает необязательным, а иногда, если это пора­бощает человека, и неполезным. Почему? Ответ на этот вопрос содержится в Послании к Фессалоникийцам: "О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия, ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет, как тать ночью." (1Фес.5.1-2). Единственным действительно важ­ным днем, который необходимо соблюсти, к которому нужно быть готовым, ап. Павел считает "день Господень", срок наступления которого неизвес­тен. Причем неизвестность эта не является каким-то незнанием, он неиз­вестен в принципе. Об этом говорит сам Спаситель: "не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти" (Деян.1.7).

Итак, соблюдение строго определенных праздников и дат представляется, с точки зрения Нового Завета, если не бессмысленным, то, во всяком слу­чае, необязательным.

Место вопроса о календаре в Св-от. Предании.

Не в силах охватить весь корпус святоотеческой литературы, отме­тим, однако, что какие-либо рассуждения о календаре и вообще об исчис­лении сроков встречаются у св. отцов весьма редко. Практически только церковные историки касаются этого вопроса и лишь в связи с возникшими в конце II века спорами о том, в какой день следует праздновать Пасху. Это и понятно. Пасха - праздник, унаследованный христианами от иудеев и связанный, таким образом, с иудейским календарем. Жители же облас­тей, где этим календарем не пользовались, переводили дату Пасхи на свой календарь в соответствии с местной традицией, а следовательно в разных областях по-разному.

Асийские и некоторые сопредельные с ними церкви праздновали Пасху одновременно с иудеями 14-го нисана, на какой бы день это число не приходилось. Во всей же остальной икумене этот праздник праздновался непременно в день воскресный ([8] кн.5,23,1). Еще в середине II века такое различие в традициях принималось без споров о мнениях. По приво­димому Евсевием свидетельству Иринея, Поликарп смирнский и Аникит римский обсуждали этот вопрос, но расстались в мире и евхаристическом общении ([8] кн.5,24,16-17). Однако уже в конце того же века тогдашний римский папа Виктор отлучил разом все церкви, не желавшие праздновать Пасху по примеру большинства в воскресенье ([8] кн.5,24,9). И хотя та­кой шаг был поддержан далеко не всеми ([8] кн.5,24,10), к чести Викто­ра следует заметить, что вызван он был не только (а скорее всего и не столько) желанием подчинить всех своей традиции, но и более серьезными причинами. Само содержание праздника Пасхи у малоазийских христиан бы­ло несколько иным, чем у других. Преобладающим моментом в их праздно­вании было воспоминание страданий Христовых, а не таинство Его воскре­сения ([4] т.2,отд.II,V,А стр.431). Так, вопрос о сроках празднования Пасхи, хотя и вызывал в древности разногласия, доходившие до разделе­ний, однако причины этих разделений имели весьма опосредованное отно­шение к хронологии, а сами разделения не поддерживались большинством Церкви Христовой.

Новый виток споров о Пасхе (по всей видимости, временами лишь за­тихавших, но никогда не прекращавшихся) мы наблюдаем в начале IV века. К этому времени разногласия традиций различных церквей по поводу дня празднования этого праздника достигли такой пестроты, что это стало неприятно отражаться на репутации христиан ([4] т.2, отд.II,V, Б стр.436). Тогда Константин Великий, весьма радевший о репутации церк­ви, вынес этот вопрос на вселенский собор, им созванный. К сожалению, от этого собора не осталось не только протоколов (по всей видимости они и не составлялись), но и каких-либо письменно зафиксированных ре­шений по этому вопросу. О том, каковы они были, мы можем судить только по позднейшим свидетельствам. Так, Сократ приводит слова Константина, которые тот, желая непременно добиться чтобы вся империя праздновала Пасху одновременно, писал отсутствовавшим на соборе епископам: " Так как порядок, которому в этом отношении следуют все Церкви западных, южных, северных и некоторых восточных областей империи, действительно благоприличен, то в настоящее время Собор епископов признал его хоро­шим, и я ручаюсь, что он понравится и вашему благоразумию; ваша рассу­дительность, конечно, с удовольствием примет то, что единомысленно и согласно соблюдается в Риме, Италии и Африке, во всем Египте, Испании, Галлии, Британии, Ливии, в целой Греции, в областях азийской, понтийс-кой и киликийской, она разочтет, что в поименованных местах не только большее число церквей, но и что все они желают этого порядка, как са­мого лучшего. Да, кажется, и здравый смысл требует, чтобы мы не имели никакого общения с клятвопреступными иудеями" ([23] кн.5, гл.22).

Однако, далеко не все в Церкви были столь едины в этом вопросе, как это утверждает Константин. По свидетельству того же Сократа: "не­которые в Малой Азии… соблюдали четырнадцатый день. Другие же жите­ли востока совершали праздник вообще в день субботний, но не соглаша­лись в месяце, ибо одни говорили, что в этом праздновании надобно сле­довать обычаю иудеев, хотя сами не держались его строго, а другие, не желая следовать иудеям, совершали праздник после равноденствия и ут­верждали, что надлежит отправлять его, когда солнце бывает в созвездии Овна, то есть в антиохийском месяце Ксанфике или в римском Апреле Так-то разногласили они между собой. Остальные, наконец, жившие в странах западных до самого океана ... праздновали Пасху после равно­денствия, и все они, поступая таким образом, не разногласили между со­бою. Да и бывший при Константине Собор, вопреки мнению некоторых, не сделал никакой перемены в этом праздновании." ([23] кн.5, гл.22)

Действительно, решение никейского собора о Пасхе (каково бы оно ни было) не только не сделало никакой перемены в этом праздновании, но и не выполнило своей основной задачи: одновременное празднование Пасхи всеми христианами так и не стало общим правилом. Согласие, по-видимо­му, было достигнуто в том, чтобы праздновать Пасху в ближайшее воскре­сение после полнолуния, следующего за весенним равноденствием. Но ка­кой день считать днем весеннего равноденствия, да и как точно опреде­лить день полнолуния, в этом между Александрией и Римом полного согла­сия не было. Поэтому западные и восточные христиане нередко празднова­ли Пасху в разное время. Особой остроты эта проблема достигла в 387-м году, когда в Риме праздновали Пасху 21-го марта, а в Александрии 25-го апреля. Решить эту проблему пытался в V веке и Лев Великий, из­вестив в окружном послании все церкви о дне предстоящей Пасхи. Только в 531-м году римский аббат Дионисий Малый составил для западных хрис­тиан длительную (на 95 лет) пасхалию (на основе александрийской), пос­тепенно вошедшую в употребление во всей империи. И то, вплоть до IX века в некоторых провинциях исчисляли день Пасхи иначе. ([4] т.2,отд.II,V,В стр.446-451)

Итак, на протяжении всего древнего периода истории церкви в изо­билии находились охотники спорить о дне празднования Пасхи и отстаи­вать тот или иной способ его исчисления. Среди них есть и канонизиро­ванные святые, как например Константин Великий. И все же, их мнения нельзя отнести к святоотеческому преданию, поскольку в данном вопросе эти люди руководствовались скорее политическими мотивами, чем церков­ными. "Сим победиши" - вот политический их лозунг, причем подразумева­ет он именно мирскую, а не духовную победу. Для такой победы необходи­ма не столько духовно единая, сколько сильная, авторитетная и органи­зационно единая церковь. Вот чего добивался Константин, вводя, факти­чески, в заблуждение епископов относительно якобы уже почти достигну­того единства в вопросе о дне празднования Пасхи (см. цитату выше).

Что же касается собственно святоотеческой литературы, то упомина­ния о данной проблеме мы встречаем лишь в исторических произведениях, да и то, как о вопросе маловажном, однако вызвавшем неоправданно боль­шие споры. Например, Сократ пишет об этом так: "Ни Апостолы, ни еванге­листы не возлагали ига рабства на последователей проповеди евангель­ской, но чтить праздник Пасхи и другие праздничные дни предоставили признательности облагодетельствованных. ...каждое христианское общест­во, по областям, совершало воспоминание о спасительных страданиях, согласно принятому обычаю, когда хотело; ибо ни Спаситель, ни апостолы не предписали нам законом соблюдать это, равно как ни Евангелие, ни

апостолы не грозили осуждением или проклятием, как угрожал иудеям за­кон Моисеев. В Евангелиях… написано только исторически, что Спаси­тель пострадал в праздник опресноков. Цель Апостолов была не та, чтобы предписывать время праздников, но чтобы дать руководство к правой жиз­ни и благочестию. Мне кажется, что как многое другое произошло от местного обычая, так и празднование Пасхи установилось обычаем и в каждой стране сохраняло особенность, потому что никто из Апостолов, как сказано, не определил его законом. А что этот праздник искони со­вершался везде согласно более с обычаем, нежели с законом, показывает самое дело." ([23] кн.5, гл.22)

История дискуссии о календаре.

Вопрос о календаре еще в XIX веке в России поднимался неоднократ­но. В 20-е годы Российская Академия Наук образовала специальный коми­тет, который рассмотрел этот вопрос и высказался за переход на григо­рианский календарь. Однако, Николай I не внял тогда доводам ученых, но согласился с мнением министра просвещения князя Ливена, полагавшего что "Если исправление нескольких едва приметных для толпы ошибок в церковных книгах при патриархе Никоне могло произвести пагубные, дото­ле почти беспримерные в России расколы, то чего же ожидать от действий предполагаемых ныне перемен на умы непросвещенных!"([19] стр.20). Еще несколько попыток решить этот вопрос было совершено в первой половине 60-х, однако, далее обсуждения в печати ([5] §2 стр.173 и [19] стр.9) дело, по всей видимости, не пошло.

В 1899 году Русское Астрономическое общество создало весьма представительную комиссию по вопросу о реформе календаря. Проведя во­семь заседаний и всесторонне обсудив этот вопрос, комиссия признала желательным введение в России нового календаря на основании поправки Медлера ([13] с.6). Материалы этой комиссии были переданы новой комис­сии, образованной при Академии Наук, на которой государственная власть через обер-прокурора синода К.П.Победоносцева отклонила проектируемую реформу ([5] с.174).

Оставаясь не решенным, вопрос о календаре возник вновь на помест­ном соборе РПЦ 1917-18 гг, однако уже при совсем других обстоятельст­вах - правительством большевиков был введен в гражданское употребление григорианский календарь. Тут академические рассуждения о преимуществах разных стилей уже оказались неуместны, церковь вынуждена была реагиро­вать на этот шаг. Вопрос о календаре был рассмотрен на совместном заседании богослужебного и правового отделов собора, и принято решение: 1)в течение 1918 года сохранить в церковном употреблении старый стиль и 2)поручить богослужебному отделу проработать вопрос о применении различных календарных стилей в жизни церкви ([15]).

В 1923 году вселенский патриарх Мелетий IV собрал в Константино­поле Всеправославное совещание, которое приняло решение об исправлении юлианского календаря на основе поправки Миланковича. Однако, целый ряд поместных церквей не участвовал официально в этом совещании и не при­нял его решений. В этом же году патриарх Тихон пытался перевести на новый стиль и РПЦ. Однако, этот его шаг сделан под сильным нажимом большевиков. И все же, в конце концов, он отказался от уступок прави­тельству в календарном вопросе ([26] с. 332-338).

Вновь вопрос о календаре встал на повестку дня в послевоенные го­ды, когда советское государство попыталось сделать РПЦ инструментом своей международной политики. На всеправославном совещании в июле 1948 года в Москве вопрос о церковном календаре занял значительное место: прозвучали несколько обширных докладов, работала специальная комиссия, принята резолюция ([7]).

Новая попытка решить календарный вопрос была сделана в 70-е годы (по-видимому, по инициативе митр. Никодима (Ротова)). В то время РПЦ проводила более открытую внешнюю политику - расширялись и углублялись связи с другими церквами, в т. ч. экуменические. Это естественно вывело на повестку дня вопрос о календаре, поскольку отсутствие единства в нем практически всеми оценивалось негативно. Вопрос обсуждался в печа­ти ([5] и [18]), а также на Предсоборных всеправославных совещаниях в Шамбези в 1976 и в 1982 гг. ([14]).

В настоящее время календарный вопрос практически оставлен без разрешения. Отсутствие научных работ по нему порождает множество спе­куляций на этой проблеме со стороны фундаменталистов, представляющих порой дело так, будто реформа календаря грозит основам православия. Надеюсь, что настоящая работа поможет вернуть этой проблеме подобающий ей научный интерес.

Вопрос о церковном календаре на календарной комиссии 1899-1900гг.

В 1899 году Русское Астрономическое общество создало весьма представительную комиссию по вопросу о реформе календаря. Проведя во­семь ' заседаний и всесторонне обсудив этот вопрос, комиссия признала желательным введение в России нового календаря на основании поправки Медлера ([13] с. б).

Активно участвуя в работе комиссии, профессор СПбДА Василий Васи-лиевич Болотов сделал обстоятельный доклад о пасхалии и представил две обширные справки: о дате Рождества Христова и о дне нового года. То, другое и третье содержится в материалах комиссии в качестве приложений ([13]). Однако, наиболее полно и ясно свое мнение о предполагаемой ре­форме календаря он выразил в особом мнении, содержащегося в [13] в ка­честве приложения к журналу восьмого заседания комиссии. Здесь В. В. Бо­лотов поясняет, что высказать свое мнение о том, следует ли вообще ре­формировать календарь, он не мог, поскольку вошел в состав комиссии, когда этот вопрос был уже решен, и поэтому все его заявления следует понимать следующим образом. "Если полагают, что и Россия должна отка­заться от юлианского стиля, то реформа календаря, не погрешая против логики, должна выразиться в следующем: а)неравномерные месяцы должно заменить равномерными; б)по мерке солнечного тропического года должно сократить все годы условного принятого летосчисления; в)поправку Мед­лера должно предпочесть григорианской, как более точную. Но сам я от­мену юлианского стиля в России нахожу отнюдь не желательною. Я по-прежнему остаюсь решительным почитателем календаря юлианского. " В докладе о пасхалии ([13] Приложение V к журналу третьего заседания ко­миссии) В. В. Болотов отстаивает ее александрийский вариант и критикует григорианский, приводя для этого следующие доводы. 1)Александрийская пасхалия не рассчитана на астрономическую точность, она стремится не к точности, а к простоте. 2)Григорианской ранней границей Пасхи является астрономическое равноденствие, тогда как традиция ориентируется на не­го как на вторичный признак. Первичным же является время созревания ячменя в Палестине, которое наступает приблизительно через две недели после равноденствия. Справки же о дате Рождества Христова и о дне но­вого года не имеют отношения к выбору стиля, так как равно относятся к любому из них.

Другое не менее важное суждение о возможности реформы календаря содержится в приложении III к тому же журналу ([13]), составленном дру­гим членом комиссии Константином Николаевичем Григоровичем. Он высту­пает решительным сторонником реформы. "Календарь должен быть исправлен прежде всего потому, что он неверен. От этого мы не уйдем, это есть и будет, какие бы ни были приведены мотивы и выдвинуты преграды. " Возра­жая В. В. Болотову, К. Н. Григорович утверждает, что "... история календаря указывает на постоянное стремление к возможной правильности, большей устойчивости... ", а не простоте. "Реформа Юлия Цезаря - пишет он - последовала, когда всеми было сознано неудобство иметь год подвижный, при котором постепенно осенние празднества передвинулись на весну, летние на зиму. С принятием года в 365 дней вставка через 4 года одно­го добавочного дня ясно указывает на стремление к точному последованию астрономическим данным. Реформа григорианская явилась продолжением то­го же дела. " Главные возражения против календарных новшеств исходят, по мнению Григоровича от церкви. Поэтому он рассматривает этот вопрос и с точки зрения церковной, в том числе канонической. Прежде всего, он указывает, что "... календарь юлианский не имеет за собой никакой осо­бой санкции церковной. Он существовал до церкви, был введен в язычес­ком государстве и был затем принят церковью просто как готовый факт и пригодная основа для фиксирования также явлений церковной жизни. " Проблема, с его точки зрения, заключается в том, что "новый стиль с самого начала был объявлен латинскою ересью, и по сие время многими признается неканоническим". Это, считает Григорович, потому, что "вво­димый властью Рима, этот новый календарь стал орудием католической пропаганды... Этим определилась последующая история календарного воп­роса в православных странах и стойкое и решительное сопротивление ему на Востоке. " В настоящее же время, по его мнению, Отношение к кален­дарному вопросу может и должно быть пересмотрено, поскольку определяв­шие его обстоятельства, церковно-политические в первую очередь, изме­нились. "Католицизм уже не так опасен... Мы стали сильнее и защиту мо­жем оказать другим православным церквам... ". Что же касается реформы пасхалии, Григорович готов был бы вообще этого вопроса не касаться, если бы в нем не заключалось главное препятствие для дела, поскольку от церкви, по его мнению, исходит опасение, "… что с реформою кален­даря может произойти повреждение и пасхалии, как это случилось на за­паде… ". "Главною причиной недоразумений является то, - пишет он -что Никейский вселенский собор... не облек своих решений в форму кано­нов", а все существующие канонические определения ссылаются на эти ре­шения как на нечто общеизвестное. Единственным позитивным положением о том, какой из способов определения дня Пасхи следует считать правиль­ным, является упоминание папы Льва I в письме к императору Маркиану о том, что никейский собор предоставил указывать день Пасхи на каждый год александрийским епископам. На это и опирается церковь, отстаивая александрийскую пасхалию. Однако, из того же источника видно, - указывает Григорович - что если такое поручение и было дано александрийским епископам, то лишь постольку, поскольку они в то время были наиболее сведущи "в звездочетном вежестве". Следовательно в нынешнее время вполне каноничным следует считать исправление календаря (в т. ч. и пас­халии) в соответствии с новейшими данными астрономии. Ставить же пас­халию в зависимость, хотя бы и отрицательную, от пасхи иудейской Гри­горович считает в настоящее время бессмысленным. "Могут и евреи испра­вить свой календарь, как они это сделали в 4-м веке по Р. Х., тогда как нам поступить?… Подобает ли христианам оставаться всегда в такой, хотя бы и отрицательной, зависимости от евреев с их пасхою. "

Приведем также ряд суждений, высказанных участниками дискуссии на заседаниях комиссии, кажущихся нам важными.

В. В. Болотов - "…до сих пор православной церкви не приходилось высказываться по этому предмету (взгляд церкви на реформу календаря). Во всяком случае каждый представитель церкви может высказать лишь свое отдельное мнение, и никто не может сделать заявления от имени всей церкви. " ([13] журнал седьмого заседания)

В. В. Болотов (на вопрос К. Н. Григоровича не затрагивает ли проект нового календаря каких-либо элементарных условий церковного строя) "… поскольку реформа календаря не задевает пасхалии, реформа эта не может ощутительно поколебать церковный распорядок… " (там же)

На замечание Болотова, что "григорианский год является истинным мучением для хронологов". А. А. Булатов - "... хронологи, как люди уче­ные, могут справиться с трудностями, связанными с григорианским го­дом". Д. И. Менделеев - "… надо ввести новый календарь для того, чтобы все люди имели нечто единое, можно и аршин оставить, дав только поп­равку для перевода его в метры, но в целях единообразия так поступать нельзя". ([13] журнал четвертого заседания)

В. В. Болотов (на вопрос К. Н. Григоровича опирается ли неизменность пасхалии на церковные каноны) - "… нет канонического запрещения сле­довать иной пасхалии, но каноны обнимают далеко не все стороны церков­ной жизни... Авторитет архиепископов александрийских в вопросах пасха­лии восточная церковь признает бесспорным и окончательным. " ([13] жур­нал второго заседания)

29 ноября 1899 г. Российская академия наук образовала свою комис­сию по этому же вопросу. Ей были переданы материалы, в т. ч. проект постановления, комиссии Русского Астрономического общества. Однако, в скором времени государственная власть через обер-прокурора св. синода К. П. Победоносцева отклонила проектируемую реформу ([5]).

Вопрос о церковном календаре на поместном соборе РПЦ 1917-18 гг.

Вопрос о церковном календаре на поместном соборе РПЦ 1917-18 гг. начал рассматриваться уже в чрезвычайных обстоятельствах. 24-го января совнарком принял декрет следующего содержания: "В целях установления в России одинакового почти со всеми культурными народами счисления вре­мени Совет народных комиссаров постановляет ввести по истечении января месяца сего года в гражданский обиход новый календарь. … Первый день после 31 января сего года считать не 1 февраля, а 14 февраля, второй день считать 15 и т. д. ". Так, вместо того чтобы рассматривать, какой календарь предпочтительнее для РПЦ, члены собора оказались вынуждены решать, как церкви следует реагировать на это постановление: сохранить старый стиль, перейти на новый или переходить на какой-то другой. Воп­рос этот решено было передать богослужебному и правовому отделам на совместное рассмотрение.

На соединенном заседании этих отделов проф. С. С. Глаголев сделал доклад на тему "Сравнительная оценка юлианского и григорианского сти­лей". Этот доклад содержится в материалах собора ([15] №283 л. 430-432). Сравнение двух календарных систем проф. Глаголев ведет с трех точек зрения: астрономической, практической и исторической. С астрономичес­кой точки зрения, то есть для научных расчетов, оба календаря, по его мнению, непригодны. Один из них дает ошибку в 11 1/4 минут в год, а другой около 1/2 минуты в год, а для научных целей нужна гораздо боль­шая точность. Для практического использования С. С. Глаголев считает оба календаря вполне приемлемыми, поскольку даже у менее точного из них -юлианского сколько-нибудь заметная ошибка накапливается за период, превышающий длительность человеческой жизни (1 сутки за 120 лет), а новое расхождение между ними произойдет лишь через 180 лет. С точки же зрения исторической докладчик считает григорианский календарь вредным, однако мотивирует это свое мнение не недостатками самого календаря, а негативными последствиями процедуры его введения в западной церкви (при этом были выброшены 10 календарных дат, что затрудняет хронологи­ческие расчеты). Для церкви проф. Глаголев считает вполне допустимым как сохранение старого стиля, так и переход на новый. Для второго слу­чая он предлагает возможный способ перехода на новый стиль, который не должен, по его мнению, вызвать тех негативных последствий, какие вызвала реформа Григория XIII. Способ этот сводится к тому, чтобы исклю­чать из календаря 31-ые числа месяцев (с переносом соответствующих праздников на 30-ые) пока не будет достигнуто совпадение с новым сти­лем. По завершении этого перехода (он займет около двух лет) докладчик считает нужным заменить и пасхалию на григорианскую. Впрочем, осущест­вление такого рода преобразований он считает возможным только по вза­имному согласию всех поместных православных церквей. Каноническая оценка возможности перехода на григорианскую пасхалию приводит доклад­чика к мысли (в докладе приведены только результаты этих рассуждений), что непременное требование праздновать Пасху после Пасхи иудейской есть следствие неверного толкования 7-го апостольского и 1-го антиохийского (341г.) правил, которые, на самом деле, предписывают праздно­вать Пасху независимо от иудеев. "Да и на самом деле, - заключает он - в настоящее время было бы странно святой церкви ставить себя в какую бы то ни было зависимость от иудеев, хотя бы в смысле обязательного празднования Пасхи после них. " Резюмируя дискуссию по календарному вопросу, С. С. Глаголев сказал: "По отношению к будущему я должен заме­тить, что едва ли мы можем остаться при старом стиле. Наши пасхальные таблицы все более и более расходятся с небом. Они построены на неточ­ных астрономических основаниях. В будущем необходимо придется стиль переменить, чтобы получилось согласование с небом и все благополучно устроено было бы на земле. Мы понимаем, что стиль надлежит переменить, но в настоящее время практическая необходимость заставляет нас остано­виться на юлианском календаре". ([15])

Коллега проф. Глаголева по собору проф. И.И.Соколов сделал на том же заседании не менее обстоятельный доклад на тему "Отношение правос­лавного востока к вопросу о реформе календаря". Этот доклад также со­держится в материалах собора (там же л.422-429). Доклад посвящен, главным образом, новейшей истории сношений православных поместных церквей по календарному вопросу. Приводятся обширные цитаты из пере­писки их первоиерархов, случившейся в этой связи в 1902-04 гг. Анализ этих текстов практически не приводится, так что доклад более напомина­ет историческую справку. Впрочем, докладчик не избегает высказать и свое мнение о предполагаемой реформе календаря. Относится он к этой реформе негативно, но не из-за недостатков нового стиля, а потому, что непросвещенный народ будет, по его мнению, смущен такой переменой. "Реформа повлечет за собой отмену "зрячей Пасхалии", церковных книг, употребляющихся в России и имеющих в представлении народа непререкаемый священный авторитет. А такая отмена, в свою очередь, может вызвать в народе тревожную смуту с оттенком церковно-религиозного разномыслия и повод к неблагоприятному для Православной Церкви схизматическому движению." ([15]) Во всяком случае всякую реформу календаря с целью приближения его к западному проф. Соколов считает делом весьма труд­ным, требующим большой и длительной проработки. Особые опасения он вы­ражает и в том отношении, что в случае такой реформы инициативу в ней непременно захочет взять на себя римская курия, что для православных церквей недопустимо. Если же ей это не удастся, запад, по мнению док­ладчика, вряд ли поддержит реформу, и единого всемирного календаря опять не получится. "Что касается русской церкви, - завершает свой доклад проф. Соколов - то она как поместная, без предварительного сно­шения с остальными автокефальными православными церквами и без сов­местного с ними обсуждения, совершенно не в праве, да и никогда не согласится самостоятельно произвести то или другое изменение в кален­даре. " ([15])

После заслушивания этих двух докладов и краткого их обсуждения было решено поручить С.С.Глаголеву и И.И.Соколову подготовить проект соборного деяния по вопросу о календаре. Этот проект был подготовлен и утвержден на 73-м пленарном заседании собора. В проекте приводятся ос­новные факты и доводы, приведенные в вышеназванных докладах, и поста­новляется: "1) в течение 1918 года церковь в своем обиходе будет руко­водиться старым стилем, 2) поручить богослужебному отделу разработать в подробностях дело применения стилей во всей жизни церкви." ([15]).

Попытка решения календарного вопроса патриархом Тихоном.

Святитель Тихон, как известно, управлял Русской Православной цер­ковью в более чем непростое для нее время. Подвергаясь уголовным прес­ледованиям, лишенный возможности сношения с другими поместными церква­ми, он нередко был вынужден идти на весьма нелегкие компромиссы с ГПУ. Так и совершенную им попытку перехода на новый стиль никак нельзя счи­тать актом доброй воли. Однако, сам факт этой попытки говорит о том, что, по крайней мере, ради чего-то более важного старым стилем свт. Тихон готов был пожертвовать.

24 сентября (7 октября) 1923 г. вышло "Постановление Святейшего Патриарха Тихона и "малого собора епископов" о переходе на "новый" (григорианский) календарный стиль в богослужебной практике" ("Безбожник" 1923 №41). Поскольку это постановление вызвало замешательство среди верующих и недоумение среди духовенства, 1 октября 1923 г. патр. Тихоном было написано "Послание к православному народу о реформе ка­лендаря в РПЦ". В нем, в частности, говорилось, что поскольку "всеправославное собрание представителей церквей Востока ... единогласно пос­тановило исправить Юлианское (старое) время исчисление ... мы и епис­копы наши единогласно постановляем: во 1-х пропустить во время исчис­лении 13 дней так, чтобы после 1-го октября старого стиля вместо 2-го следовало 15-е октября; 2) вопрос о времени празднования Св. Пасхи ре­шить в согласии с православными церквами по постановлениям бывшего в Константинополе в сем году всеправославного совещания." ([25] №186 с.360). Однако, уже 26 октября (8 ноября) вышло распоряжение патр. Ти­хона об отмене названного постановления с такой формулировкой: "...повсеместное и общеобязательное введение нового стиля в церковное употребление временно отложить." ([25] №187 с.362). После этого канце­лярия патриарха была опечатана, а хранившиеся там экземпляры послания (уже отмененного) изъяты и расклеены по улицам Москвы ([г] Заявление патр. Тихона в ЦИК от 17(30).09.1924 с.332 и ел.). Уже из самих фактов ясно, что попытка перейти на новый стиль совершена патриархом под на­жимом со стороны ГПУ, а отказ от нее - вопреки воле последнего. При­мерно так же поясняет ситуацию и сам свт. Тихон (там же). "После Наше­го возвращения к управлению Церковью (снятие домашнего ареста) Предс­тавителем ГПУ Е.А.Тучковым, от лица правительства, Нам было предъявле­но требование о введении гражданского календаря в обиход Русской Пра­вославной Церкви. ...Мы сочли нужным пойти ему навстречу. Считая вве­дение нового стиля по существу допустимым, ошибочно, вследствие невоз­можности непосредственного сношения с Востоком и неточности газетных сообщений, убежденные, что состоялось уже соглашение всех Православных Церквей о введении нового стиля на основе постановления Всеправослав­ного Совещания в Константинополе, надеясь, что распоряжение, исходящее от законной власти и опирающееся на Всеправославное соглашение, будет послушно принято народом, Мы решили призвать Церковь Русскую к ре­форме календаря со 2(15) октября 1923 г. и в этом смысле издали посла­ние." Однако, вскоре выяснилось, что во-первых далеко не все правос­лавные поместные церкви приняли постановления константинопольского со­вещания, а во-вторых в большинстве епархий народ встретил реформу ка­лендаря крайне неодобрительно. На это были свои причины. Во-первых о патриаршем постановлении на местах, по всей видимости, как правило,

узнавали не от церковных властей, а от светских (по каналам ГПУ инфор­мация распространялась гораздо быстрее, чем из канцелярии патриарха). Во-вторых к тому времени еще не провалилась окончательно начатая всего несколько месяцев назад попытка ввести аналогичную реформу со стороны обновленческого ВЦУ. Таким образом у народа были все основания сомне­ваться в том, от кого и по каким причинам это постановление исходит. Так, сопротивление народа реформе календаря свт. Тихон объясняет (там же) тремя обстоятельствами: 1)консерватизмом крестьянского быта и свя­занной с ним в сознании народа неизменностью церковного обряда, 2)все­общим убеждением, что реформа вводится властью, а не церковью и 3)скомпрометированностью реформы обновленческой схизмой.

И все же, в этом же документе свт. Тихон утверждает: "Реформа церковного календаря в смысле уравнения его с календарем гражданским ... принципиально допустима.", однако для этого необходимо согласие с нею народа и всех автокефальных православных церквей. Относительно же проведения реформы в настоящее время (1924-и год) он пишет следующее: "Принимая во внимание свои прежние опыты, Мы считаем себя вынужденными заявить, что решительно не находим возможным их повторять. ... Пусть будет предоставлено самой церкви преодолеть те затруднения, которые встают на пути введения нового стиля в богослужебную практику."

Вопрос о церковном календаре на Всеправославном совещании 1948г.

Вновь вопрос о церковном календаре встал на совещании Глав и Представителей Автокефальных Православных Церквей в 1948 г. в Москве. Хотя совещание это было посвящено празднованию 500-летия автокефалии РПЦ, вопрос этот занял на нем отнюдь не последнее место. На пленарном заседании (10 июля) в числе других были заслушаны три доклада о цер­ковном календаре: доц. А.И.Георгиевского (МДА), проф. Н.Н.Глубоковского (от Болгарской Православной церкви зачитал архим. Мефодий) и проф. прот. Петра Винтилеску (от Румынской Православной церкви зачитал по-русски доц. Н.П.Доктусов). Кроме того, совещанием была образована комиссия из 19-ти человек от разных поместных церквей, которая на двух заседаниях (13 и 14 июля) подробно обсудила календарный вопрос и спектр мнений о нем в православном мире.

Доклад А.И.Георгиевского посвящен, главным образом, пасхалии. Здесь обстоятельно рассматриваются указания на порядок определения дня Пасхи, содержащиеся в Священном Писании и в церковных канонах, приводятся краткие астрономическая и историческая справки. Собственно же календарную реформу, связанную с уточнением календаря, автор считает в принципе допустимой и даже согласной с Писанием и канонами: "Св. Цер­ковь не запрещает усовершенствование календарей и пасхальных вычисле­ний и приведение их в возможно точное согласие с данными астрономии и метеорологии, и, следовательно, в согласие с Библией и церковными ус­тановлениями." ([7] т.2 с.395). Однако, описав подробно трудности, связанные с реформированием пасхалии, он распространяет их и на кален­дарь в целом: "Составление новейшего календаря взамен астрономически неточных юлианского и григорианского для повсеместного употребления, и удовлетворяющего всем научным и практическим требованиям, дело будуще­го и большой трудности..." (там же). Впрочем, в выводах А.И.Георгиевс­кого эта неточность не содержится. Они таковы: "1)Светлый праздник Святой Пасхи весь православный мир должен совершать в одно и то же воскресенье только по старому стилю, согласно александрийской пасха­лии. 2)В том случае, если будет выработан новейший способ летоисчисле­ния, удовлетворяющий всем научным, церковным и практическим требовани­ям, он может быть введен в церковную практику только после соборного утверждения всею Православною Церковью. 3)В настоящее время, считать допустимым каждой Автокефальной Церкви вести календарный счет для не­подвижных праздников по существующему в этой церкви летосчислению." (там же с.415). Как видно, из этих выводов категоричным является толь­ко п. 1. В его обоснование автор приводит следующие недостатки григори­анского календаря: 1)григорианская Пасха иногда бывает прежде Пасхи иудейской, 2)григорианский календарь осужден константинопольским собо­ром 1583 года и 3)григорианский календарь затрудняет хронологические расчеты.

Другой доклад на эту же тему представлен вниманию совещания представителем Болгарской Православной церкви архим. Мефодием. Архим. Мефодий зачитал собравшимся работу Н.Н.Глубоковского "О церковном ка­лендаре". Глубоковский с 1923 года до конца жизни (1937 г.) жил в Бол­гарии и был профессором богословского факультета. В этой работе автор сперва приводит все возможные аргументы против календарной реформы. Григорианскую пасхалию он отвергает потому, что "апостольское и собор­ное определение о Пасхе (т.е. 7-е Апостольское и 1-е Антиохийское пра­вила - прим. ДВ) часто нарушается так называемым "новым", или Григори­анским стилем..." ([7] т.2 с.419). Соединение александрийской пасхалии с григорианским календарем автор также отвергает на том основании, что это повлечет за собой изменения в системе Марковых глав типикона и из­менит границы возможных совпадений подвижных и неподвижных праздников (там же с.420-422). Далее следуют ссылки на ряд авторитетных мнений против календарной реформы: проф. МДА Д.Ф.Голубинского, проф. СПбДА В.В.Болотова, о. Димитрия Лебедева и др. (о мнениях за реформу не упо­минается) (там же с.422-427). Вселенского патриарха Мелетия IV Глубо-ковский называет "модернистом-политиканом" (там же с.427), а проведен­ную им реформу календаря - "календарным модернизированием", вызвавшим "повсюду смуты и соблазны, озлобление и враждебность" (там же с.427-429). Все выступления за старый стиль называются здесь протеста­ми, а за новый - гонениями на старостильников. В заключение автор при­водит ряд возражений на некие тезисы противной стороны (сами тезисы не приводятся, но о их содержании можно догадаться). 1)Неточность юлианс­кого календаря не имеет значения, поскольку значительная ошибка (когда Пасха переместится на лето) накопится лишь за весьма долгий срок (>8000 лет). 2)До 358 года по Р.Х. иудеи определяли день пасхи импери-чески (по свидетельским показаниям), поэтому соотносить григорианский стиль с этими правилами вообще бессмысленно. 3)Отношение пасхалии к равноденствию более точно соответствующее апостольской эпохе у григо­рианского календаря не имеет значения, поскольку, согласно Зонаре и Вальсамону, главное в 7-м Апостольском правиле - праздновать Пасху после Пасхи иудейской. 4)Высокая астрономическая точность для общеу­потребительного календаря вообще не нужна. 5)Григорианский календарь более точно отражает тропический год и совершенно не учитывает сидери­ческий, поэтому и пасхалия в нем не может быть построена по принципу индиктиона (там же с.429-432). Вывод же автор делает следующий: "Поэ­тому, пока нет истинной церковной нужды, без каковой получаются только соблазнительные смуты, я считаю вполне каноническим и целесообразным держаться испытанного правила: "quieta non movere!"." (там же с.432).

Совсем иначе звучит доклад представителя румынской церкви о.Петра Винтилеску. Он состоит из трех разделов: 1)краткая астрономическая справка, 2)история календарного вопроса от Юлия Цезаря до перехода ру­мынской церкви на новый стиль и аргументация этого перехода и 3)совре­менный подход румынской церкви к календарной проблеме. Здесь автор приводит обширную аргументацию в пользу нового стиля, в т.ч. возраже­ния на аргументы старостильников. Во-первых о.Петр отмечает, что юли­анский календарь, изначально явившийся уточнением (именно в смысле согласования с астрономией) древнеегипетского, сам вскоре подвергся уточнению на I Вселенском соборе - дата равноденствия была перенесена с 18 на 21 марта (¹) , так что астрономическую точность календаря нель­зя считать для церкви не важной. "Основываясь на примере вышеупомяну­того собора, - считает о.Петр - Церковь имеет полное право, даже более того, принимать соответствующие меры к исправлению всякий раз, когда необходимо точно согласовать гражданский календарь с астрономическим годом." ([7] т.2 с.435). Одним из таких уточнений автор считает кален­дарную реформу Григория XIII, увеличившую период накопления одноднев­ной ошибки со 128 лет (в юлианском календаре) до ок.3333 лет. Следую­щим, еще большим уточнением явился, по его мнению, новый стиль, приня­тый константинопольским совещанием 1923 года, при котором эта величина возрастает до 42772 лет. Далее автор замечает, что необходимость исп­равления пасхалии еще до Григория XIII отмечали многие восточные уче­ные, такие как Матвей Властарь, Никифор Григора и Исаак Ангирий. При­чем второй предлагал для этого конкретные меры, а третий утверждал, "что доколе не будет исправлен Юлианский календарь, невозможно соста­вить окончательно пасхальную таблицу." (там же с.438). В заключитель­ной части своего доклада о.Петр признается, что "оставаясь при исправ­ленном Юлианском календаре, лишь частично применяемом в пределах в пределах Православной Церкви, но придерживаясь Пасхалии по старому стилю, на самом деле нельзя сказать, что мы достигли разрешения кален­дарного вопроса." (там же с.438). Старостильная пасхалия - констатиру­ет он - не согласуется с исправленным календарем, однако, неоспоримые научные данные показывают неправильность первой, а не последнего. В заключение, автор выражает

_____________________________________________________________________________

¹ Откуда о.Петр это взял - неизвестно. Возможно, это - ошибка, пос­кольку разночтения в этой дате были и до и после собора.

надежду, что все автокефальные православные церкви в скором времени встанут на путь введения в жизнь нового кален­даря и исправленной пасхалии. "Христианская Церковь, будучи носитель­ницей истины,не должна пребывать в противоречии с научной истиной, продолжая сохранять ошибочную систему измерения времени..." (там же с.441) .

Далее календарный вопрос обсуждался на специально образованной для этого комиссии. На первом ее заседании А.И.Георгиевский вкратце напомнил основные тезисы своего доклада, за чем последовало подробное обсуждение поставленной проблемы. Выяснилось, что новый стиль введен во всех церквах, кроме Иерусалимской, Болгарской, Сербской и Русской, однако, иногда это встречает непонимание со стороны верующих как в од­ну, так и в другую сторону. То есть, в одних случаях православный на­род предпочитает совершать богослужения по новому стилю, а в других, наоборот, по старому. Наиболее активно принял участие в дискуссии о.Петр Винтилеску. Он подверг критике предложение А.И.Георгиевского сохранить status quo и отложить решение календарного вопроса до все­ленского собора. "Постановка на повестку дня нашего Совещания этого вопроса может иметь то единственное значение, чтобы найти все способы к усовершенствованию календарной проблемы на основании постановления Константинопольского совещания. Если мы не примем во внимание постанов­ления этого совещания, то появляется опасение для нашего постановле­ния, которое мы собираемся принять." ( [7] т.1 с.297). Далее о.Петр предложил внести в резолюцию совещания следующие пункты: 1)"Необходимо и полезно в принципе, чтобы все Православные Автокефальные Церкви про­вели в жизнь календарь и Пасхалию, согласно исправлениям, одобренным на Совещании всеобщей Константинопольской конференции в мае 1923г." (там же с.298); 2)в отношении неподвижных праздников поместные церкви вправе выбирать старый либо новый стиль, причем этот выбор должен быть обязательным для всех христиан, находящихся на ее канонической терри­тории; 3)поместные церкви обязаны просвещать свою паству, разъясняя ей смысл нового стиля (там же с.299). На замечание о недопустимости праздновать Пасху прежде иудеев о.Петр ответил, что еврейский кален­дарь не может служить указанием для христианской пасхалии, "потому что он претерпел в своей жизни большие изменения и не является тем, кото­рый был во времена Спасителя." (там же с.300). Подготовить проект ре­золюции было поручено проф. А.И.Георгиевскому, проф. прот. Петру Вин­тилеску и архим. Мефодию.

На следующий день комиссия заслушала и обсудила доклад архиеп. Серафима (Соболева) (не путать с одноименным соловецким новомучеником - примеч. ДВ) "О старом и новом стиле". В этом докладе вл. Серафим всеми силами обрушивается на григорианский календарь, мотивируя свое негативное к нему отношение следующими аргументами. Принятие нового стиля вместе с соответствующей ему новостильной пасхалией, с его точки зрения, не допустимо по двум причинам: 1) Канонические правила (7-е Апостольское и 1-е Антиохийского Собора), запрещающие праздновать Пас­ху "с иудеями", тем самым запрещают праздновать ее и одновременно с иудеями, тогда как римская пасхалия допускает такую возможность. 2) Праздновать Пасху прежде Пасхи иудейской тем более нельзя, поскольку это является "нарушением хода евангельской истории" - Воскресение про­изошло на третий день после распятия, а значит и после Пасхи иудейс­кой. Сочетание же нового стиля с александрийской пасхалией архиеп. Се­рафим считает тем более не допустимым потому, что в этом случае невоз­можно будет в точности соблюдать типикон св. Саввы (который, с его точки зрения "есть не что иное, как голос Матери нашей Церкви"), а именно: 1) Придется изменять Марковы главы, поскольку границы совпаде­ния подвижных и неподвижных праздников сместятся на 13 дней. 2) Из ин-диктиона исчезнут некоторые совпадения праздников, в особенности Ки-риопасха. 3) В некоторые годы (в случае поздней пасхи) слишком сокра­щается или даже совсем исчезает Петров пост. В заключение, архиеп. Се­рафим ссылается на ряд авторитетных мнений в пользу юлианского кален­даря, мнения же противной стороны он просто игнорирует.

В заключение совещание в числе других документов приняло резолю­цию по календарному вопросу из четырех пунктов: 1)ценность календаря для церкви определяется его отношением к дню празднования Пасхи, кото­рое должно совершаться повсеместно в одно и то же воскресенье, но не одновременно с Пасхой иудейской; 2)совещание полагает обязательным для всего православного мира совершать Пасху по старому стилю и александ­рийской пасхалии; 3)впредь до особого решения каждая автокефальная церковь может совершать неподвижные праздники по принятому в ней ка­лендарю; 4)все клирики и миряне обязаны следовать календарному стилю той поместной церкви, в пределах которой они проживают (ЖМП 1948 спец­выпуск).

Попытка решения календарного вопроса в 70-80-е гг.

История РПЦ 70-80-х годов поддается исследованию лишь с большим трудом. Документы этого периода пока остаются недоступными. В сущнос­ти, пользоваться приходится лишь публикациями, сведения в которых весьма скудны. И все же, совершенно очевидно, что попытка решения ка­лендарного вопроса в это время была.

На всеправославном совещании, собранном в 1976 г. по инициативе ВСЦ в Шамбези, в числе прочих обсуждался и вопрос о календаре. Совеща­ние это получило наименование Первого Предсоборного, поскольку имело целью подготовку предстоящего (хотя так и не состоявшегося) всеправославного собора. Совещанием было образовано три комиссии, одна из которых (третья) обсуждала календарный вопрос. Вопрос этот был поставлен на ней в несколько суженном виде, как "вопрос совместного празднования Пасхи в одно и то же воскресенье", но в решениях совещания по тематике собора прозвучал как "вопрос общего календаря" ([14] №2/77 с.10-11). Причем, комиссия обсуждала даже не сам вопрос, а целесообразность пос­тановки его на соборе. В докладе комиссии совещанию (там же) отмечен как ряд трудностей затронутого вопроса, так и важные доводы, обосновы­вающие необходимость его скорейшего решения. В числе трудностей назва­ны: 1)возможность волнений и разделений в народе Божьем, 2)возможность облегчения прозелитизма со стороны инославных, 3)проблема возможных совпадений с иудейской Пасхой и 4)несогласие многих православных (в т.ч. членов комиссии) с самой необходимостью постановки этого вопроса. В то же время, комиссией отмечено и следующее: 1)"Празднование Пасхи в различные даты христианскими Церквами является вызовом всему христиан­скому миру.", 2)"Празднование Пасхи в разные даты представляет серьез­ную проблему для православных, живущих в странах, где они смешаны с другими христианами.", 3)"Наличие христиан в различных географических зонах мира (отличных от средиземноморского региона - прим. ДВ) ставит новые проблемы относительно даты Пасхи (неизвестные Никейскому собору - прим. ДВ). Кроме того, комиссия признала желательным 1)изучить анома­лии, происходящие от согласования нового календаря со старой пасхали­ей, 2)согласовать церковный календарь с астрономическими данными и 3)созвать совещание специалистов (астрономов, историков, канонистов) и пастырей для обстоятельного изучения вопроса датировки Пасхи.

Совещание это, даже не совещание, а конференция, была созвана в том же православном центре в Шамбези летом 1977 года ([14] №9/83 с.48). Эта конференция заключила: 1)"астрономически точное вычисление даты Пасхи зависит от точного определения весеннего равноденствия и следую­щего за ним полнолуния, по иерусалимскому меридиану, а также воскре­сенья после этого полнолуния. Это вычисление находилось бы в полном со­ответствии с буквой и духом определений I Никейского Вселенского Собо­ра относительно времени празднования Пасхи", 2)"между нынешним церков­ным определением даты Пасхи и научными астрономическими вычислениями имеются некоторые различия, а именно: пасхалическое равноденствие отс­тоит на 13 дней от астрономического, и пасхалическое полнолуние отсто­ит на 5 дней от действительного", 3)"астрономическое определение даты Пасхи не зависит от специального календаря или каких-либо формул, но основывается на точных наблюдениях и астрономических расчетах" и 4)"при точном соблюдении астрономических расчетов дата Пасхи приходит­ся после даты Пасхи иудейской, если вычислять последнюю на основе практики, существовавшей в эпоху I Вселенского Собора" (там же).

Второе Предсоборное совещание, созванное там же в сентябре 1982 года, рассматривало календарный вопрос в одной из четырех своих комис­сий. Тема ее формулировалась так: "Календарный вопрос. Изучение этой темы в свете решения Первого Вселенского Собора о пасхалии и изыскание пути к сотрудничеству Церквей в этом вопросе, а также вопроса совмест­ного празднования Пасхи всеми христианами в одно определенное воскре­сенье" ([14] №8/83 с.58). По итогам работы этой комиссии совещание "заслушало научные объяснения данной проблемы профессионалами-астроно­мами и признало, что более точное, на основании научных данных, опреде­ление даты Пасхи, то есть всегда в первое воскресенье после полнолу­ния, следующего за весенним равноденствием, согласно решению Первого Вселенского Собора в Никее, было бы вкладом в решение вопроса" ([14] №9/83 с.48). В то же время, совещание пришло к заключению о том, что в решении этого вопроса сохранение церковного единства имеет преимущест­венное значение. Пока же - решило совещание - "при современном положе­нии церковных дел верующий народ Божий не подготовлен или во всяком случае не был достаточно осведомлен, чтобы принять изменения в опреде­лении даты Пасхи" (там же). "Кроме того, в определении Второго Предсоборного Всеправославного Совещания содержится пожелание, чтобы Помест­ные Церкви воспитывали народ Божий в духе верности никейским определе­ниям относительно даты празднования Пасхи в сочетании с данными астро­номии." (там же с.49) Содержится в нем и заявление о том, что решение календарного вопроса не должно вести к разделению и расколам, так что даже несогласные со своей поместной церковью в этом вопросе должны проявить послушание и принять ее решение (там же).

В этот же период вопрос церковного календаря обсуждался и в печа­ти. Так, в 1977 году проф. МДА Д.П.Огицкий опубликовал статью [18], явившуюся, по-видимому, плодом его подготовки к несостоявшемуся докла­ду (его не выпустил КГБ) на вышеназванной конференции специалистов и пастырей в Шамбези. В статье доказывается, что толкование 7-го апос­тольского и 1-го антиохийского правил в смысле запрещения празднования пасхи прежде иудеев или одновременно с ними является совершенно невер­ным. Далее дается анализ различных вариантов реформы православной пас­халии с точки зрения их каноничности. Резюме же этого рассмотрения та­ково. "Наиболее естественным решением пасхалическои проблемы в духе канонов было бы празднование Пасхи в первое воскресенье после первого весеннего полнолуния (по астрономическим данным - примеч. ДВ)" ([18] с.211). Однако, такое решение автор считает практически неудобным, поскольку пасха при этом переместится на более холодное время года. "Ни одно из предложений относительно фиксации праздника Пасхи в узких семидневных пределах ... не отвечает каноническим требованиям" (там же). В заключение, автор предлагает свой вариант пасхалии, при котором Пасха в большинстве случаев попадает в границы 12-18 апреля, иногда лишь доходя до 26 апреля, всегда оставаясь в пределах между первым и вторым весенними полнолуниями.

К этому же времени, возможно и к этой же конференции, относится и статья проф. ЛДА прот. Ливерия Воронова [5]. Здесь обстоятельно (нас­колько это возможно в рамках журнальной статьи) рассматривается вся история календарных и пасхалических споров, анализируются различные подходы к календарному вопросу и делаются выводы относительно того, какой способ определения дня Пасхи следует в принципе признать наилуч­шим. Эти выводы таковы. 1)"Желательно, чтобы все христиане праздновали Пасху в один и тот же день. Однако, если это невозможно осуществить иначе как через нарушение церковного мира или путем риска вызвать внутрицерковные соблазны и разделения, то должен вступить в действие более высокий принцип - принцип допущения различий во второстепенном, не затрагивающем непосредственно основ христианской веры." 2)"Посколь­ку исторически событие воскресения Христова связано с днями еврейской пасхи, а пасха ветхозаветная , согласно указаниям Священного Писания, является является праздником весенним для Святой Земли, то естественно праздновать и христианскую Пасху весной." 3)"Поскольку истинная дата смерти и воскресения Господа неизвестна, естественно, чтобы Пасха была переходящим праздником в зависимости от сочетания трех факторов: ве­сеннего равноденствия (раньше которого она не должна совершаться), ве­сеннего полнолуния (первого или второго - особенного значения не име­ет, лишь бы оно было действительно весенним) и воскресного дня (в ко­торый только и может наступать христианская Пасха)." 4)"Пасха должна приходиться в такой воскресный день, который падает на 15, 16, 17, 18, 19, 20 или 21-й день луны." ([5] с.197-198) Относительно предложения ВСЦ праздновать Пасху во второе воскресенье апреля о.Ливерий заключа­ет, что это в принципе возможно, но лишь по решению вселенского собо­ра, который, однако, пока собрать не удается, (там же с.199-200) В це­лом же выводы о.Ливерия таковы. 1)"Календарно-богослужебные вопросы не принадлежат к неприкосновенной области Божественных догматов или дру­гих непреложных установлений. Их решение предоставлено мудрости и со­борному разумению Церкви." 2)"Церковь решала календарно-богослужебные вопросы в духе христианской свободы и общего благосозидания, различая "знамения времен" и руководствуясь разнообразными целями, особенно же пастырскими, ириническими и миссионерскими." 3)"В период до Вселенских соборов в этой области наблюдалось некоторое, а иногда и довольно зна­чительное, разнообразие. Но пастыри Церкви всячески заботились о том, чтобы это разнообразие не служило поводом к нарушению церковного мира и единства." 4)"На основании изучения канонов, памятников церковной письменности и исторических данных можно сделать вывод, что отцы Пер­вого Вселенского Собора:

а)признали за благо, чтобы все христиане праздновали Пасху в один и тот же день,

б)одобрили, как "благоприличный порядок" и наилучшую основу для та­кого одновременного празднования, следующие условия:

1)Пасха должна совершаться только в воскресный день, или "день Господень";

2)Пасха должна праздноваться после весеннего равноденствия ("ве­сеннего" для северного полушария, где находится Св. Земля);

3)Пасха должна быть переходящим праздником, зависящим от весенне­го полнолуния, она должна совершаться в воскресенье, приходяще­еся на 15, 16, 17, 18, 19, 20 или 21-й день луны.

Однако Никейский Собор не ввел декретальным порядком во всеобщее, неп­ременное и вечное употребление какую-либо строго определенную пасха­лию, как унифицированную систему расчетов и определения дня празднова­ния Пасхи." 5)"После долгих усилий как со стороны Востока, так и со стороны Запада приблизительно к началу IX в. во всей Вселенской Церк­ви установилась единая практика определения дня Пасхи по "александ­рийской пасхалии" на основе "никейских решений". Эта единая практика просуществовала до введения на Западе реформированного календаря и ре­формированной пасхалии." б)"Обе существующие в настоящее время пасха­лии имеют свои положительные стороны и преимущества, но в то же время не лишены и существенных недостатков. Та и другая по своему стремятся воплотить в жизнь "никейские решения", но ни та , ни другая не делают это таким образом, который можно было бы признать вполне совершенным." 7)"С чисто теоретической точки зрения могут быть признаны конструктив­ными и полезными многие попытки усовершенствовать практику осуществления "никейских решений". ... Но не меньшее значение, чем теоретическое совершенство, имеет практическая осуществимость, т.е. возможность про­вести в жизнь то или иное церковное мероприятие, не подавая повода к соблазну..." 8)"В настоящее время единство календарно-пасхалистической практики оказалось нарушенным и в среде Православных Церквей." 9)"Наи­лучшим решением проблемы церковного календаря и пасхалии внутри совре­менного Православия следует, по-видимому, считать официальное призна­ние всеми Православными Церквами права каждой Автокефальной Церкви свободно избирать одну из трех ныне существующих форм календарно-пас­халистической практики..." (там же с.201-203)

Современные высказывания по календарному вопросу.

В настоящее время научно-богословская дискуссия по календарному вопросу в РПЦ практически не ведется. Современных научных работ на эту тему мне не удалось найти ни одной. Какие же публикации все-таки встречаются? Большинство из них носит полемический характер - превоз­носят старый стиль и обвиняют во всех мыслимых грехах всех, кто смеет сомневаться в его оптимальности. Однако, встречаются и более взвешен­ные.

К первым относится, например, статья архим. Рафаила (Карелина) в сборнике "Христианство и модернизм" (Сергиев Посад 1999), перепечатан­ная в [10], под названием "Календарный вопрос". Она состоит из трех частей, озаглавленных соответственно "Икона времени", "Включение кос­моса в вечность" и "Жажда реформ". В первой части о.Рафаил после ряда вводных рассуждений о том, что есть время, что есть календарь и т.д., прямо ставит перед собой задачу - "рассмотреть возможности и достоинс­тва двух календарей, юлианского и григорианского, главным образом по отношению к литургической жизни Православной Церкви." ([10] с.12). Од­нако, рассмотрение это он ведет в соответствии с критериями, выбранны­ми автором совершенно произвольно, так, будто этим вопросом до него никто не занимался. Так, например, к достоинствам юлианского календаря о.Рафаил относит (нумерация пп. наша - ДВ): "1)строгое чередование простых и високосных лет в ритме 1-3; 2)одинаковое число високосных лет в столетии; 3)связь и симметричность юлианского календаря с лунным календарем; 4)цикл в 28 лет, когда дни недели возвращаются к тем же числам месяца; 5)цикл в 19 лет, когда повторяются те же фазы Луны по отношению к числам месяца; б)пасхальный цикл, или Великий Индиктион, содержащий 532 года (28x19)" (там же с.13). Почему эти свойства юлиан­ского календаря являются его преимуществами, читателю предоставляется догадываться самому. Столь же односторонне рассматриваются о.Рафаилом и недостатки григорианского календаря. Этот календарь, с его точки зрения, 1)лишен цикличности, прямолинеен; 2)учитывает меньше космичес­ких факторов (только солнце, но не луну и не звезды); 3)содержит раз­личное число суток в полугодиях, кварталах, месяцах; 4)не удерживает дни недели на тех же числах месяца; 5)имеет чередование "расщепленных" недель, не зависящее от продолжительности месяцев; 6)содержит разное число дней в столетиях (там же с.14-15). И хотя на все это есть серь­езные возражения, которые хорошо известны, рассмотрение их в этой статье отсутствует. Более же всего поражает вывод, которым завершается первая часть статьи: "Юлианский календарь - иконографическое выражение времени, это священная икона времени." (там же с.18). Каким образом это следует из более простой и краткой цикличности - неясно. Еще более странные утверждения, тоже без всяких доказательств, находим во второй части статьи: "Если юлианский календарь в сравнении с григорианским красив (его математическая картина стройна, изящна и гармонична), то он обладает дополнительной возможностью быть более точным и полным вы­разителем "физической сути" того, что философы называют ноуменами и целевыми идеями, а физики - динамическими законами Вселенной." (там же с.18). Здесь непонятно все: ни почему красота и гармония считаются признаком точности и полноты, ни каким образом календарь может выра­жать "физическую суть" ноуменов или целевых идей или динамических за­конов вселенной, ни на каком основании автор отождествляет последние три понятия. Особым достоинством юлианского календаря здесь названо и то, что суммы цифр трех его основных циклов - 28-летнего, 19-летнего и 532-летнего - равны одному и тому же числу 10, символизирующему плирому. Такой нумерологический аргумент мог бы считаться убедительным в рамках кабаллистической традиции, но уж никак не церковной. Напомню, что настоящий анализ не является критическим разбором статьи (ее вооб­ще нельзя научно анализировать, поскольку ее жанр - панегирик юлианс­кому календарю). Единственная его цель - выявить используемые автором аргументы в пользу того или иного стиля. Как видно, аргументов много, но все они сомнительного качества. Видимо, сознавая это, в третьей части статьи о.Рафаил переходит от аргументов ad rem на личности, уличает в неправославии всех, дерзавших когда-либо настаивать на ре­форме юлианского календаря.

Другой пример подобного рода - доклад Л.Перепелкиной на конферен­ции, посвященной 1000-летию крещения Руси, изданный отдельной брошюрой [20]. Аргументация здесь примерно та же, что и в предыдущем случае, -ни о чем, что может бросить тень на старый стиль, даже не упоминается. Впрочем, есть и нечто новое. Например, юлианский календарь называется здесь "сакральным литургическим календарем" ([20] с.21). Из преимуществ старого стиля, не называвшихся ранее, здесь приводится и тот факт, что каждый год на пасху, причем именно на старостильную пасху, в Иерусали­ме чудесным образом нисходит огонь, зажигая свечи без помощи спичек (там же с.35). Даже неточность старого стиля объясняется здесь весьма своеобразным образом: "Православные компутисты, вырабатывая принципы независимой от иудейской практики пасхалии, искали расхождения мето-но-созигеновского цикла с луной, и, стало быть, с еврейским календа­рем. Это было достигнуто благодаря тому, что в начале цикла Калиппа через каждые 304 года не сокращалась эпакта (т.е. возраст луны - прим ДВ)." (там же с.12). Таким образом, получается, будто александрийские астрономы специально заложили в свой календарь ошибку с тем, чтобы че­рез несколько столетий христианская Пасха окончательно разошлась во времени с иудейской. Если бы это было так, их работу следовало бы счи­тать браком как с научной, так и с канонической точки зрения.

К менее категоричным, но все же не лишенным тенденциозности, сов­ременным публикациям по календарному вопросу можно отнести отрывок из книги прот. В.Цыпина "Церковное право" перепечатанный в виде отдельной статьи в [10] под названием "О календарных спорах и церковных канонах". Здесь приводятся краткие историко-канонические справки по проблемам календарного стиля и пасхалических вычислений, упоминаются мнения ряда авторитетных богословов (Болотова, Глубоковского и др.), причем не только однозначно осуждавших календарную реформу, но и относившихся к ней более лояльно (еп.Петра Л'Юилье, прот. Л.Воронова, Огицкого и др.). Никакого анализа этих мнений, а иногда и точных ссылок на первоисточ­ники, не приводится. Зато, высказывается, почти без доказательств, собственное мнение автора: "Самый главный недостаток григорианского, или так называемого новоюлианского календаря состоит в том, что в ли­тургическом отношении он безусловно уступает традиционному юлианско­му." ([10] с.97), а также "Позиция епископа Петра Л'Юилье, профессора протоиерея Л.Воронова, профессора Д.Огицкого санкционирует допусти­мость отступления от александрийской пасхалии." (там же с.102). О том, что, с точки зрения сторонников реформы, только ее введение и даст возможность в точности соблюдать александрийскую пасхалию, не упомина­ется.

На этом фоне приятным исключением выглядит статья А.В.Гоманькова "Календарная проблема", опубликованная в [6]. Здесь рассматриваются три календаря - еврейский, юлианский и григорианский - в их отношении к церковным праздникам, главным образом к Пасхе. Первым делом автор вводит весьма важное понятие "мнемоничности" календаря. Так, к мнемо­ническим он относит те календари, которые не требуют для продолжения счета дней никаких астрономических и прочих наблюдений. Календари же, которые, напротив, построены на постоянных наблюдениях за небесными или земными сезонными явлениями, он называет эмпирическими. Древний еврейский календарь по такой классификации оказывается почти полностью эмпирическим (кроме счета дней недели), а юлианский полностью мнемони­ческим. Действительно, чтобы узнать, какое сегодня число по юлианскому календарю, необходимо и достаточно знать, какое число (или числа) было до этого. Из полной и весьма простой мнемоничности юлианского календа­ря, а также характера и краткости его цикличности автор делает весьма важный вывод: "...в основе его (юлианского календаря - прим ДВ) лежало характерное для античности и по сути своей языческое представление о времени как о циклическом процессе." ([6] с.43). Более того, с этим языческим представлением автор связывает мнемоничность календаря как таковую: "Именно с этой идеей циклического времени и было связано та­кое свойство календаря как мнемоничность, выражавшаяся в бесконечном и единообразном повторении определенного цикла." (там же с.44). К сожа­лению, целый ряд содержащихся в этой статье суждений показывает недос­таточную осведомленность автора в истории вопроса, что сильно снижает ценность этой работы. Впрочем, если рассматривать ее как популярную (на научность она не претендует), эти неточности можно не считать ошибками.

Прочие современные публикации по календарному вопросу не будем принимать к рассмотрению, поскольку как их характер, так и употребляе­мая аргументация практически повторяют уже рассмотренные.

ВЫВОДЫ:

Варианты решения календарной проблемы и их аргументация.

Подведем итоги - какие существуют варианты решения проблемы цер­ковного календаря? В практике православной церкви их три: 1)юлианский календарь и александрийская пасхалия (Иерусалимская, Сербская, Грузинская и Русская церкви), 2)григорианский календарь и григорианская пасхалия (православная церковь Финляндии и часть православных приходов в западной Европе) и 3)новоюлианский календарь (на основе поправки Миланковича) и александрийская пасхалия (остальные православные церкви) ([14] №9/83 с. 46). Кроме этих, рассмотрим еще два предложения, обсуж­давшихся в ходе дискуссии, однако, в настоящее время не применяемых. Первое относится к пасхалии и заключается в том, чтобы определять пер­вое после весеннего равноденствия полнолуние по возможно более точным астрономическим данным и праздновать Пасху в ближайшее после него воскресенье. Второе же представляет собой вариант реформы юлианского календаря (альтернативный григорианскому и новоюлианскому) на основе поправки Медлера. Итак, каковы же на сегодняшний день "за" и "против" каждого из названных решений?

Преимущества старого стиля (юлианского календаря и александрийс­кой пасхалии) хорошо известны, назовем их.

1)Старый стиль употребляется церковью более полутора тысяч лет, причем около половины этого срока он употреблялся всем христианским миром, составляя один из факторов общехристианского единства, так что отказаться от него означает оставить надежду вернуться к этому единс­тву в таком виде, в каком оно было.

2)Употребление старого стиля в настоящее время не вызывает раз­ногласий с канонами относительно дня празднования Пасхи (7-е апостоль­ское и 1-е антиохийское правила) в случае понимания их в соответствии с их средневековыми толкованиями (Зонара и Вальсамон).

3)Старый стиль состоит из сравнительно коротких циклов, макси­мальный из которых - 532 года. Это позволяет создать пасхалистические таблицы (великий индиктион) раз и навсегда и более никаких вычислений не производить.

4)Исторически сложилось так, что часто в народном сознании старый стиль ассоциируется с традиционностью православия, а попытки его ре­формировать с посягательствами на нее со стороны католиков или больше­виков.

5)Решительными сторонниками старого стиля были Болотов, Предтеченский, Глубоковский, Лебедев и др. авторитетные богословы XIX и XX века.

Еще несколько свойств старого стиля некоторые его сторонники на­зывают в числе преимуществ, хотя признать их таковыми трудно.

6)Средняя длительность юлианского года лежит примерно посередине между длительностями тропического (солнечного) и сидерического (звезд­ного) годов. Из этого апологеты юлианского календаря делают вывод, что этот календарь ориентирован на второй из них.

7)Все столетия в юлианском календаре содержат одинаковое число простых и високосных лет.

8)Особым достоинством старого стиля некоторые считают его "красо­ту", заключающуюся в том, что суммы цифр длительностей трех его основ­ных циклов - 19 лет, 28 лет и 352 года - равны 10, нумерологически символизирующей полноту.

Однако ни один из этих аргументов нельзя назвать бесспорным. На каждый из них можно привести и существенные возражения. Они таковы.

1)Вернуться к общехристианскому единству в его прежнем виде не­возможно по множеству причин, причем наиболее веские из них не связаны с календарем. Если же пытаться вновь его достигнуть, хотя бы в кален­дарном вопросе, следует помнить, что, во-первых, старым стилем в нас­тоящее время пользуется отнюдь не большинство христиан, а во-вторых, каким именно календарем пользоваться, церковная традиция считает воп­росом не принципиальным (см. раздел "Предание о календаре").

2)а)Упомянутые канонические правила буквально запрещают праздно­вать пасху "с иудеями", т. е. участвовать в их пасхальном праздновании. Запрещение же праздновать ее раньше иудеев или одновременно с ними происходит от толкований на эти правила Зонары и Вальсамона, которые канонами не являются.

б)Канон - общепризнанная всею кафолической церковью норма. В настоящее время многие поместные церкви пользуются другими календарны­ми стилями, что нисколько не ставит под сомнение их церковность. Зна­чит и канона, запрещающего это, быть не может.

3)а)Строгая цикличность календаря - пережиток языческого предс­тавления о времени, как о циклическом процессе, так что не подобает церкви на ней настаивать.

б)Современная техника астрономических вычислений и измерений Вполне позволяет с достаточной для практических целей точностью вести счет дней, месяцев и лет, исходя из реальных астрономических данных.

4)История РПЦ знает множество примеров церковных реформ. Одни из них сопровождались бурными протестами и волнениями (например реформы патр. Никона), другие же обходились без таковых (например замена студитского устава савваитским). Последние, как правило, отличались от первых тем, что осуществлялись при активном участии верующего народа, а не по директиве сверху. Так, вводить новый календарь решением синода сейчас действительно нельзя, а вот открыть дискуссию по этому вопросу можно и нужно.

5)Большинство этих ученых жили в XIX веке, когда все православные церкви, а также российское общество, пользовались старым стилем, так что введение нового календаря, действительно, воспринималась как ус­тупка западу. Другие же из названных богословов высказывали свои суж­дения о календарной проблеме в начале XX века, когда новый стиль упор­но насаждался большевиками. Сейчас, когда большинство христиан старым стилем не пользуется, и никто, кроме церкви, в его отмене не заинтере­сован, настаивать на его безусловном сохранении нет никакого смысла.

Что же касается пп. 6-8, вообще не понятно почему их считают дос­тоинствами старого стиля.

6)а)Сидерический год - величина чисто научная. На каком градусе эклиптики находится солнце, для практических целей никакого значения не имеет.

б)Погрешность юлианского календаря по отношению к сидерическому году примерно такова же, как и по отношению к тропическому, т. е. го­раздо больше, чем погрешность григорианского календаря.

7)Почему столетия должны непременно содержать равное число дней -неясно. Для хронологических расчетов это действительно удобно, но при­чем тут церковь?

8)Тот факт, что суммы цифр чисел 19, 28 и 532, можно считать кра­сотой лишь с точки зрения языческой эстетики. Христианская же эстетика ценит красоту совершенно другого рода.

Несколько особняком стоит в этом ряду еще один аргумент в пользу старостильной пасхалии, назовем его фавмастологическим. Он заключается в том, что ежегодно на Пасху, причем именно на старостильную Пасху, в Иерусалиме совершается "чудо" - схождение "благодатного огня" на све­тильники молящихся. К сожалению, весьма многим этот факт кажется абсо­лютно убедительным доказательством незыблемости старостильной пасха­лии. Однако, на протяжении многих столетий церковь существовала без этого "чуда", и нельзя сказать, чтобы его появление кому-то прибавило веры в Бога или в Церковь или вообще привело к каким-либо добрым пло­дам. Напротив, разного рода злоупотреблений, полуязыческих легенд и других искажений христианской веры и жизни вокруг этого "чуда" (как, впрочем, и вокруг других "православных" чудес мнимых и подлинных) воз­никло и продолжает возникать великое множество. Кроме того, если это ежегодное "чудо" однозначно связано с православной Пасхой, кто сказал, что в случае перехода церкви на новую пасхалию оно не будет происхо­дить на новую пасху так же, как теперь на старую?

Рассмотрим теперь преимущества и недостатки нового стиля т. е. со­четания новоюлианского календаря с александрийской пасхалией. К первым можно отнести следующее.

1)Новым стилем пользуется в настоящее время большинство правос­лавных поместных церквей, так что если мы захотим иметь единый всеправославный календарь, новый стиль мог бы послужить для него хорошей ос­новой.

2)Пасха по новому стилю празднуется так же, как и по старому, так что п. 2 преимуществ старого стиля относится в той же мере и к новому.

3)Новоюлианский календарь, лежащий в основе нового стиля, - самый точный из применяющихся в настоящее время календарей. Ошибку в 1 день он накапливает за 42735 лет.

4)Новоюлианский календарь до 2800 года совпадает с григорианским, который принят практически во всех православных странах в качестве гражданского. Так, его употребление в церковном обиходе снимает необ­ходимость двойного счета дней, а также снимает проблему празднования гражданского Нового Года во время рождественского поста.

В то же время, новый стиль обладает и существенными недостатками.

1)Соединение новоюлианского календаря с александрийской пасхалией вызывает проблемы богослужебного характера. Возникают такие соединения праздников, которые не предусмотрены типиконом, зато другие (например кириопасха) исчезают совсем.

2)При новом стиле апостольский пост сокращается на 13 дней, что в некоторые годы приводит к его полному исчезновению.

В оправдание нового стиля нужно сказать и то, что все его недос­татки связаны с тем, что в том виде, как он практикуется сейчас, он является лишь компромиссом, позволяющим не нарушать пасхалического единства православных церквей. Если же александрийскую пасхалию заме­нить в нем на астрономическую (основанную на точных астрономических данных), как это и предполагалось изначально, то эти недостатки исчез­нут.

Что же касается григорианского стиля, преимущества его таковы.

1)Григорианским стилем пользуется в настоящее время большинство христиан мира, в том числе и некоторые православные церкви.

2)Все пасхалические вычисления по григорианскому стилю, хотя и не укладываются в единую таблицу - индиктион (такая таблица была бы слиш­ком велика), однако производятся по вполне определенным и достаточно простым правилам, известным раз и навсегда.

3)Григорианский стиль является целостной календарной системой, поэтому недостатки нового стиля ему не свойственны.

4)П. 4 преимуществ нового стиля относится и к григорианскому.

К недостаткам же григорианского стиля можно отнести следующее.

1)Стойкое предубеждение к григорианскому стилю во многих правос­лавных кругах (см. п. 4 преимуществ старого стиля) преодолеть будет не­легко.

2)Точность григорианского стиля, ради которой он и вводился, по современным меркам уже нельзя назвать высокой.

Кроме того, некоторые совершенно неверно относят к недостаткам григорианского стиля то, что Пасха по нему в некоторые годы празднует­ся одновременно с иудейской или прежде нее, что якобы противоречит правилам 7-му апостольскому и 1-му антиохийскому. На это следует воз­разить, что эти правила запрещают праздновать Пасху лишь вместе с иу­деями, а не одновременно с ними. Запрещение же праздновать одновремен­но и прежде иудеев исходит из толкований этих правил, которые нельзя рассматривать как канон. Кроме того, если исчислять дату еврейской Пасхи по методике, практиковавшейся в то время, когда принимались оба эти правила, христианская Пасха, все равно, окажется позже нее.

Что же касается астрономической пасхалии и календаря на основе поправки Медлера, то об их практических преимуществах и недостатках судить пока не приходится, поскольку они до сих пор нигде не применя­ются. Однако, простота и точность того и другого (ничего точнее пока не придумали) может послужить хорошей основой для всемирного христиан­ского церковного календаря, если христиане всего мира пожелают таковой иметь. Принятие такого календаря было бы в равной мере уступкой как для Востока, так и для Запада, и к тому же шагом в сторону научной точности, что вполне соответствует духу и букве никейских постановле­ний.

ПЛАН РАБОТЫ

ВВЕДЕНИЕ: Актуальность темы.

-Астрономическая справка.

-Место вопроса о календаре в Св. Писании.

-Место вопроса о календаре в Св-от. Предании.

1. История дискуссии о календаре.

2. Вопрос о церковном календаре на календарной комиссии 1899-1900гг

3. Вопрос о церковном календаре на поместном соборе РПЦ 1917-18гг.

4. Попытка решения календарного вопроса патриархом Тихоном.

5. Вопрос о церковном календаре на Всеправославном совещании 1948г.

6. Попытка решения календарного вопроса в 70-е гг.

7. Современные высказывания по календарному вопросу.

ВЫВОДЫ: Варианты решения календарной проблемы и их аргументация.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. В русском переводе с приложениями. Изд-е 4-е. Брюссель 1989.

2. Н. Н. Афанасьев "Неизменное и временное в канонах" в сборнике "Живое предание" Париж 1937 ( YMCA-PRESS), М 1997 (МВПХШ)

3. прот. Н. Балашов "На пути к литургическому возрождению" М2001

4. проф. В. В. Болотов. Лекции по истории древней церкви. тт. 1-4 М 1994.

5. прот. Ливерий Воронов "Календарная проблема" статья в журнале "Богословские труды" сборник VII, стр. 170-203, М 1971.

6. А. В. Гоманьков "Календарная проблема" в журнале "Записки семинара по истории Церкви памяти св. Стефана Пермского" вып. 2 М 1999 с. 40-48

7. Деяния Совещания Глав и Представителей Автокефальных Православных Церквей 1948 г. в Москве тт. 1 и 2 М 1948

8. Евсевий Памфил. Церковная история. М 1993.

9. А. Н. Зелинский "Конструктивные принципы древнерусского календаря" М 1996 изд-во афонского подворья

10. "Календарный вопрос" сборник М 2000 изд-во Сретенского м-ря

11. И. А. Климишин "Календарь и хронология" М 1985

12. свящ. Д. Лебедев "Из истории древних пасхальных циклов." статья в журнале МДА "Богословский вестник" №1/1916.

13. Материалы Комиссии по вопросу о реформе календаря. Русское Астрономическое общество С-Пб 1900

14. Материалы о I-м и II-м Предсоборных Всеправославных совещаниях в Шамбези. ЖМП №2/1977 с. 4-14, №5/1977 с. 52-58, №8/1983 с. 55-60 и №9/1983. с. 46-49

15. Материалы поместного собора РПЦ 1917-18 гг. ГАРФ фонд №3431 (цитируется по публикации в журнале "Богословские труды" №34)

16. прот, Иоанн Мейендорф "Живое предание" С-Пб 1997

17. В. Мельников "О старом и новом стиле" Новосибирск 1996

18. проф. Д. П. Огицкий "Канонические нормы православной пасхалии и проблема датировки пасхи в условиях нашего времени." статья в журнале "Богословские труды" сборник VII, стр. 204-211, М 1971.

19. "О реформе календаря" в "Журнале Министерства Народного Прос­вещения", 1864, январь, отд. 6, стр. 9-21

20. Л. Перепелкина "Юлианский календарь - 1000-летняя икона времени на Руси" М 1996 изд-во афонского подворья

21. Д. Поспеловский "Русская Православная церковь в XX веке" М 1995

22. Архиепископ Серафим (Соболев) биография. В сборнике "Разорвать экуменическое кольцо" М "ОДИГИТРIЯ" 1998

23. Сократ Схоластик. Церковная история. М 1996.

24. Степанов Н. В. "Новый стиль и православная пасхалия." М 1907.

25. "Следственное дело патриарха Тихона" сборник документов М 2000

26. "Акты Святейшего Тихона патриарха московского и всея Руси" коллекция М. Е. Губонина М 1994

27. Фролов О. "О православном летосчислении." Вольск 1910.

PS Вводы, которые тоже напрашиваются, но для их более-менее научного обоснования требуется привлечение дополнительных материалов:

1)Календарь необходим церкви для того и только для того, чтобы христиане всего мира могли праздновать свои общие праздники одновременно. Это для церкви важно.

2)Какой именно календарь для этого использовать, для церкви абсолютно не важно. Это вопрос лишь большего или меньшего удобства. Никаких канонических, а тем более, догматических обоснований какой-либо календарной системы просто не существует.

3)Все церковные деятели, так или иначе принимавшие участие в спорах о календаре, (кроме, может быть, совсем безграмотных и нецерковных) вдохновлялись в данном вопросе именно желанием дать всей церкви единый календарь. К сожалению, средство для достижения этого единства почти всегда избиралось одно: навязать свою календарную систему всем остальным. Поступиться ради достижения единства привычным для себя календарем – на такой подвиг христиане, к сожалению, до сих пор не способны.